25 февраля 1979 года
На сборы «горячим головам» никогда не требуется много времени – молодые волшебники часто бывают невосприимчивы к напутствиям своих старших товарищей, и поэтому пренебрегают многими пунктами, выполнение которых необходимо для успеха операции.  И, хотя братьев Пруэттов уже никто не был склонен считать трусливым молодняком, в тот день в штаб-квартире Ордена Феникса разгорелись нешуточные споры. Дамблдор при этом не присутствовал – уважаемый организатор секретной организации имел и другие дела, за её пределами. Со свойственной ему таинственностью, директор Школы Чародейства и Волшебства передал своим посланникам лишь небольшой лист пергамента с адресом и загадочный свёрток, о котором упоминал ранее.
- Туда лучше всего добраться на метле,  ̶  разумно заметил кто-то из собравшихся,  ̶  Аппарировать в горы – это всегда провал, только кости себе переломаете, а от ближайшего волшебного камина пешком идти прилично.
-Карта,  ̶  хрипло гаркнул Муди из угла,  ̶  Не смейте отправлять без карты и приличного компаса.
Оживлённые члены Ордена галдели, не переставая. Несмотря на демонстративную жестокость, с которой действовали сторонники Волдеморта, особенно проявившуюся на недавнем вечере в доме Слагхорна, орденцы всегда готовы были патриотично «сдвинуть ряды», чтобы прикрыть беззащитных маглорожденных грудью, но им не чужда была и обычная жажда приключений, желание улыбаться или даже шутить. Вопреки всему, почти назло. Все они смотрели на Пруэттов с надеждой и не без зависти, а самые молодые, конечно, хотели отправиться вместе с ними.

26 февраля 1979 года, рассвет
Отправляться в дальнюю дорогу лучше всего на рассвете – это известно всем. Последние утренние приготовления и проверки, прощания. Проводить двух волшебников в дальний путь пришли немногие – рабочие будни никто не отменял, в отличие от Пожирателей смерти, очень много тех, кто несёт свою службу в самые опасные времена.

Вся эта достаточно мутная вылазка за артефактов неописуемой важности сидела у Пруэтта в печёнках. Единственной радостью были воспоминания о слегка подправленном личике одного не малоизвестного блондина, который, к великому неудовольствию рыжего, обвёл их с Саем вокруг пальца и сбежал с мечом, который ему вообще-то не принадлежал. Пруэтту он тоже по сути не принадлежал, но этот неудобный факт Фабиан мысленно опускал и всячески игнорировал. В штаб он вернулся относительно целым: немного побитый, пара гематом и ноющие злосчастные рёбра, но учитывая время, ситуацию в стране и его профессиональное умение нарываться во имя доброго и светлого, он вернулся именно что относительно целым и это был отличный результат, как минимум выше ожидаемого, если переводить на рейтинговую систему Хогвартса. Орден приветствовал не очень юного героя чуть ли не в полном составе, что делом было привычным, впрочем, самому герою было немного неловко, что в результате он притащил не то, зачем отправлялся, а всего лишь кровожадный утешительный приз. Естественно никто не объяснил что это, зачем оно и как это поможет им одолеть врага. Жаждущей подробностей публике вообще ничего не сказали кроме туманного "как же хорошо, что все мы здесь сегодня собрались", ну точная формулировка была, конечно, иной, но по мнению Пруэтта суть была именно в этих словах. Последнее время мужчину сей прискорбный факт изрядно раздражал, не то чтобы он и раньше был фанатом подобной политики их непосредственного руководителя кружка по интересам, но всё же он испытывал меньше негативных эмоций в связи и гораздо больше энтузиазма, когда его отправляли туда не знаю куда, не знаю зачем и вообще действуйте по обстановке. Неожиданное продолжение его маленького приключения вызвало двойственные ощущения: вроде бы и не дурно лишний раз прогуляться в приятной компании, спасибо хоть заранее уведомили и не придётся срывать никого из дому в заслуженный выходной в режиме аврала, но с другой стороны... С другой стороны, как бы он не заморачивался последнее время на всём, что касалось безопасности родных и близких, собственной максимальной полезности для общества и как часто не избегал бы лишних встреч по средствам работы, которая лишних вопросов не задавала, у него была ещё и та самая таинственная личная жизнь. На данный момент она подразумевала то ли подготовку к переезду, то ли подготовку к подготовке к переезду, но делать что-то определённо надо было и отъезд был не с руки. Но спорить с раздающими задания его отучили ещё на стажировке в аврорат, так что взяв в зубы старую школьную метлу, оставленную при покидании родительского гнезда в их доме, предварительно выслушав причитания матушки и отобедав так, что пришлось беспокоиться о том поднимет ли его старая боевая подруга в воздух, Фабиан спустя пару дней снова оказался в штабе, где опять собрался чуть ли не полный состав, чтобы проводить двух Пруэттов в столь захватывающее путешествие в дали сомнительной соблазнительности. То, что с ним полетит брат, Фабиан решил сразу, как только заслышал о возможной компании. Причин тому было несколько и каждая была достаточно веской, чтобы в случае отсутствия желания у Гидеона, уговорить его, но обошлось без этого. Не смотря на всякие там недопонимания и размолвки в течение их уже достаточно продолжительной жизни бок о бок, они оба достаточно хорошо знали друг друга, чтобы действия по обстоятельствам не приносили слишком много головной боли. Да и вообще после их общего посещения гостеприимных пожирателей, затем мунго, родителей, сестры и так далее по огромному списку, Фабиан ощущал как всегда вовремя подставленное плечо старшего брата как никогда ярко - их объединяли общие мысли, ощущения и попытки отбрехаться ото всех и скрыться каждый в своей норе, как оказалось находящихся всего-навсего на разных этажах Министерства. Удивительно как подобное сплочает! Ну и не считая вышеперечисленного, понятного и даже благородного были ещё две немного эгоистичные, что ли, причинки: Гидеон никогда не лез к нему с вопросами зазря, что было очень кстати, и не пытался прижать к стенке, атакуя фактами, против которых не попрёшь, но и сам не слишком то распространялся ни о чём, что уже скорее расстраивало, но будучи тет-а-тет пару дней, по мнению рыжего, они вполне могли бы прийти к некоторому балансу или просто уютно помолчать о важном. В общем гвалте услышать что либо полезное было практически нереально, но Фабс уловил ключевые слова "карта" и "компас". Последний у него был свой, правда с несколько иными характеристиками - стрелка указывала не север, а безопасное направление. Штука была полезной, но в плане ориентации на местности, конечно, совершенно бессмысленной, но об этом не стал никому говорить и забрал карту, от которой и не собирался отказываться, но если бы захотел - его бы силой заставили её взять. На этом приготовления закончились и на рассвете они наконец-то остались вдвоём с братом. Ну как вдвоём: каждый на своей метле в небе, а у Гида ещё и сундук, примотанный только что не скотчем к несчастному транспортному средству.

Летать за годы, проведённые без полётов, Фабиан, конечно, не разучился, первые полчаса так и вовсе был в диком восторге, который вовсю овладевал им в школьные годы во время тренировок и матчей. Но долгое перемещение на метле на деле оказалось жутко неудобным и вообще непродуманным. В лицо бил противный ветер, глаза слезились, а сам он задубел и едва сгибал пальцы, хоть и одевался изначально подобающе случаю, то есть тепло и даже перчатки не забыл. В общем, путешественник из рыжего получился так себе, но он всё-таки оставался молодым парнем, охочим до приключений, а потому приземлившись вместо того, чтобы начать ныть и брюзжать об условиях работы и что он на такое не подписывался, принялся молча делать зарядку, разминая от части затёкшие, от части промёрзшие конечности, оставив свой транспорт возле ближайшего к нему большого камня. Сарказм Гидеона был очевидным и только что не материальным и Пруэтт его понимал. Он бы не отказался перед подъёмом в самые, тролль вас всех раздери, настоящие горы посидеть в баре с чашкой глинтвейна, приятной компании и в конце концов отогреться. Но подобная роскошь им явно не то, что не светила, даже не подмигивала. - Да ты прям поэт, я так смотрю. Но какого-нибудь гостеприимного ирландца нам точно не хватает. Фабс усмехнулся и, решив, что с него хватит физических упражнений, поспешил вернуться к метле и оставленным возле неё вещам. - Дополнительные указания? Мужчина, наклонившийся за одолженной у товарища заплечной сумкой, наполненной провиантом, водой и тем самым странным свертком, который Фабс, чтобы не расстраиваться заранее, просто убрал и даже не разворачивал: - Держи карман шире! Всё, что я знаю, что мы идём в гости к разумному существу, которое судя по туманным советам Дамблдора будет нам ой как не радо. Сверток его может быть задобрит, а сундук ему нужно всучить. Если придётся, я ему его на башку натяну - ты бы знал, как мне этот ларец надоел! Пруэтт резким движением затянув потуже свою ношу и забрасывая её за спину, адресовал уже отвязанному ларцу взгляд совершенно недружелюбный. Штука и правда была замороченная, портила ему настроение одним своим видом, невозможностью его как бы то ни было заколдовать и, безусловно, тяжестью. Негодование брата, впрочем как и его, было понятным и вполне себе очевидным, и Фабиан воспринимал его отстранённо, благо Гидеон и не пытался ни в чём обвинять лично его, правда и это бы аврор тоже понял. В принципе самого рыжего отсутствие полной информации о происходящем, конечно, напрягало, но это было не так уж и критично - вводная для операций и заданий, конечно, по-информативнее, но по сути дела вся его деятельность, грубо говоря, импровизация пусть и в теории выполняемая в соответствии со служебными инструкциями. - Так ты обращайся! Я тебя научу. Фабиан взмахнул руками и принялся изображать из себя то ли мельницу, то ли бывалого экскурсовод, непременно итальянского происхождения, потому что только итальянцы столь эмоциональны и так активно размахивают руками.  - Сейчас вот мы берём и идём туда,- Фабиан махнул рукой по направлению "вверх по тропинке": - Потому что я смотрел карту и, учитывая, что мы в горах и адрес здесь вещь условно абстрактная, а нам, естественно не в город, где мы могли б найти и эль, и виски, и приятную компанию, то ограничимся этим направлением. А вообще давай махнёмся - ты мне моего закадычного друга, мы с ним в прошлый прямо-таки чуть не породнились, а я тебе карту. Потому что я их жуть как не люблю, да и у тебя глядишь настроение улучшится, если ситуация перестанет быть такой эээ непонятной. Фабиан, конечно, паясничал, но не преследовал цели задеть брата, да и разве заденешь его чем-то подобным? Просто говорил, пока говорилось, тем более что это как раз таки было его совершенно обычной манерой поведения. - Так что на вот, держи, командуй! Будешь штурманом. Фабс достал из внутреннего кармана сложенную не меньше чем в восемь раз карту и отдал Гидеону, напоследок хлопнув того по плечу. Зайдя с другой стороны, бесцеремонно, но вполне аккуратно забрал сундук и, взяв его на манер старшего брата, кивком предложил идти вперёд. В принципе направление его беспокоило в меньшей степени, но всё-таки предполагалось вверх к небесам, ну, в смысле, в гости к разумному существу, которое этих самых гостей не любило вовсе. - Пойдём импровизировать, а то я что-то итак замёрз пока летели, чтоб стоять, даже зарядка не помогла. На ходу разберёшься - это первое правило импровизации. Пруэтт перехватил поудобнее сундук, проворчав себе под нос всё, что он думает про его тяжесть, и непривычно тяжёлым шагом направился вперёд, решив подать брату личный пример, полный буквально неиссякаемого энтузиазма, который держался только на желании по-быстрее разобраться со всей этой мутной историей с артефактами и заняться чем-нибудь более полезным. Например, отработать парочку сцепок боевых заклинаний на стажёре, чем не полезная деятельность?

Фабиан никогда не был против пойти прогуляться лишнюю пару километров в каком-нибудь исключительно красивом месте, не испытывал дискомфорта от "дикой" жизни, несколько скрашенной магией естественно - в конце концов он потомственный чистокровный волшебник, и, в общем-то, был обладателем всех тех качеств, благодаря которым путешествовать вместе с ним было приятно и легко. Но в силу собственной профессиональной занятости и прочих мелких и не очень недоразумений заядлым путешественником он не стал, вероятно во многом потому, что не стремился. Так что провести столько времени на свежем воздухе, то и дело спотыкаясь о результаты природной фантазии вроде курума, пытающегося осыпаться прямо из-под твоих ног и увлечь тебя за собой, или неожиданно высоких и от того категорически неприятных выступов, было для него непривычно, но в целом забавно. Пожалуй, не будь у него в руках злосчастного сундука, доставлявшего сплошные неудобства с самого его первого появления в его жизни, он бы вспоминал о подобном опыте с улыбкой и рассказывал с должным восторгом и восхищением. Но на нет и суда нет. Долгая ходьба изнуряла, а горная местность вынуждала в большей степени смотреть себе под ноги, чем восхищаться окружающими пейзажами. Были, конечно, и привалы - сперва Фабс даже с интересом осматривался вокруг, утоляя жажду благоразумно захваченной с собой водой, но достаточно быстро усталость стала перевешивать здоровый интерес к красотам природы. Если уж честно, то развлечений во время их несанкционированного похода была не так уж много, разве что считать шаги или камушки, вылетающие из-под ног Гида, так и норовящие стукнуть младшего из братьев по лбу. Разговаривать идя вверх друг за другом достаточно проблематично - идущий сзади плохо слышит впереди идущего и наоборот, да и разговорами сбиваешь итак не слишком ровное дыхание, тратя силы на деятельность не способствующую достижению изначально поставленной цели, что в их случае было буквально непозволительной роскошью - официально оформленные выходные, идущие друг за другом в количестве трёх штук итак были получены с помощью сильных мира сего, по факту график Фабиана подобного не предполагал, а про задержку дольше объявленного срока говорить и вовсе не приходилось. Да и уж если говорить начистоту затея поговорить за жизнь в пути была обречена на провал: из них двоих болтуном можно было назвать разве что Фабиана, да и то за последние несколько месяцев он непростительно расширил список тем, которые не хотелось бы поднимать в разговорах, чтобы как раньше непринуждённо болтать без умолку обо всём на свете. Да и брат вероятно не был бы слишком рад его говорливости, точнее сперва его бы это может и позабавило, а дальше он скорее устал бы от него, чем поддержал марафон "заболтай брата до потери сознания".
Идя позади брата, Фабиан не испытывал в связи с этим никакого дискомфорта, в глубине души даже радуясь, что не заставляет Гида лишний раз ждать его, бездействуя - его скорость перемещения по пересечённой местности, несмотря на лучшую физическую подготовку, сейчас в силу наличия багажа была заметно ниже. Естественно Гид ему помогал на самых не комфортных для Фаба, выступавшего в роли грузчика, кусках пути, а сам новоиспечённый любитель физического труда даже и не думал сопротивляться, благодарил и улыбался, пока были силы, когда их не стало просто кивал, не обращая внимания на тот факт, что быть может его знаки благодарности остались незамеченными. Игра в самостоятельного, сильного, способного сделать что угодно без чужой помощи - дело благородное, конечно, но пожалуй всё-таки ситуация была не совсем подходящей для подобной инициативы. Сорвать спину или лишиться сил, когда самое интересное ещё даже не началось Пруэтту совсем не улыбалось, ещё и брат глядишь на фоне подобных бед, припомнит что-нибудь ещё менее лицеприятное, кто его знает как на него повлияет подобный стресс?  Пару раз в Пруэтта летели непослушные камни и булыжники, так и норовившие выскользнуть из-под ног, а сам Фабс с тоской провожал их взглядом, так или иначе замечая сиротливо летящие следом за ним мётлы и едва слышно понося трижды проклятый им сундук.
К моменту, когда они дошли до дивной красоты реки, Пруэтт был больше похож на выжатый лимон, чем на полного сила живчика, коим обычно и являлся. Он, конечно, не жаловался, не ныл и не предлагал махнуться уже чисто из Пруэттовского упрямства. Да и на самом-то деле это он втянул брата в эту историю полную сомнительного веселья, значит ему и страдать. - А я смотрю работа с бумажками разнообразила твой словарный запас,- Фабиан хмыкнул и послушно отдал сундук, не утруждая себя попытками удостовериться, что брат не выкинет его в речку. Он, конечно же, ничего подобного не сделает - слишком уж он рационален для подобных закидонов, что скорее огорчало в конкретном случае. - Я в общем-то планировал дотащить эту штуковину самостоятельно, но раз уж ты предложил, то кто я такой, чтобы отказывать брату? Отсалютовав брату и устало улыбнувшись напоследок, Пруэтт уселся прямо на землю, предварительно сняв рюкзак и поставив рядом с собой - мало ли что там в свёртке, вдруг фарфоровый сервиз? Опершись спиной о ближайший к нему валун, Фаб откинул голову и замер, прикрыв глаза. Он был всецело занят дыхательной гимнастикой: глубокий вдох-короткий выдох. - Жить буду, возможно, даже долго, но не обещаю. Фабиан вскинул вверх кулак в жесте, якобы подтверждающего наличие у него сил и воодушевления, и уронил обратно, тут же сложив обе свои верхние конечности на груди. Он устал. Не смертельно, конечно, и вполне был в состоянии продолжить путь через какой-нибудь небольшой промежуток времени. Но просто сидеть вот так и ничего не делать было так приятно, что Фабиан был готов остаться в подобном положении, если не навсегда, то хотя бы на пару часов. Но если бы всё всегда происходило именно так, как мы хотим, жить стало бы в разы скучнее, а скуку Пруэтт любил ещё меньше, чем усталость.
- Главное оставь родителям свою маску банши, а то она и за домашнее животное, и за вредные привычки одновременно сойдёт. Поверь уж мне, человеку, который прожил рядом с тобой большую часть своей жизни. Пруэтт поднял голову, чтобы подмигнуть брату, да так и остался сидеть, согнув ноги в коленях и сложив руки уже на них. Маску брата он недолюбливал за её крики, но когда только переехал непривычная и такая долгожданная тишина сперва нервировала. Было непривычно, что за стенкой ничего не происходит, никто не ходит мимо его двери вниз и за стенкой не орёт безумный, изувеченный временем и братом артефакт. Но брату об этом никогда не говорил, считая подобные ощущения скорее отрицательной характеристикой, чем положительной. - Ага, переезд,- Фабиан перевёл взгляд со своих ладоней на брата и немного смущённо улыбнулся. Ему и в голову не пришло спрашивать, кто рассказал брату про его дела сердечные - он никогда не скрывал своей личной жизни, просто не болтал лишнего, но отвечал на прямые вопросы, а что там кому и что рассказывает его несильно волновало, если. конечно, никто не говорил отвратительные нелицеприятные гадости о нём или его близких. Он бы и сам сказал Гидеону, если бы подобная тема пришлась бы к слову, но так было даже проще. Вот только, не смотря на то, что тема разговора по сути была такая простая и житейская, Фабиану она давалась с определённым трудом. Но ведь перед ним сидит не какой-то левый дядька, а родной брат, почему бы не поделиться с ним своими мыслями? В конце концов, они давно уже не глупые мальчишки, чтобы ругаться по поводу и без или пытаться влезть в чужую не всегда правильно понятую душу и топтаться там грязными ботинками. У них итак слишком много тайн и недомолвок, а сближают всё чаще беды, чем поделенная на двоих радость, впрочем, этот разговор тоже сложно назвать радостным. - Как видишь, я в Ирландии, а переезд должен проходить как минимум в Англии. Пруэтт наклонился, опираясь на собственные колени, переводя взгляд на брата. - Что касается как оно всё происходит - меня совершенно не пугают накладки и тяготы подобной деятельности. Перед отъездом даже умудрился посмотреть один вариант, правда он оказался совершенно не впечатляющим вопреки отзывам бывших владельцев. Но, только между нами мальчиками, я откровенно филоню и торможу процесс. Потому что мне всё ещё кажется, что эта идея не тянет на звание лучшей, учитывая все обстоятельства, а не только любовь-морковь и мой возраст, предполагающий, что всё-таки пора остепениться. Моя работа, моё не совсем законное хобби, последствия всего этого - всё это выглядит не самым лучшим образом, особенно если учесть тот факт, что я кхм до этого скрывал некоторые детали своей жизни от Энджи. И не только от неё. Говорить оказалось неожиданно просто, но слова от этого не становились лёгкими и невесомыми. Эта тема очень уж тесно переплеталась со всем, что его беспокоило и о чём он не спешил делиться с кем бы то ни было. Его главное правило "не доставляй родным проблем" всё ещё оставалось главным, а это означало, что прямо сейчас совершает "противозаконный" поступок. - И собственно вся загвоздка в том, что я не знаю, где безопаснее: рядом со мной или как можно дальше. Звучит, наверное, жуть как эгоистично - я не вправе решать за других, но... ты же понимаешь, по крайней мере мне кажется, что тебе этого объяснять не нужно, что меня сложно назвать человеком, которому ничего и никто не угрожает. И я бы рад, если бы это было игрой моего буйного воображения и всего лишь мечтами о геройской славе, но к сожалению реальность штука не слишком податливая Я в курсе, что это похоже на начальную стадии паранойи, когда кажется, что опасность прячется, если не за каждым, то хотя бы за каждым третьим углом, но... она ведь и правда за углом, по крайней мере последнее время так точно. Я не ношу масок, не скрываю собственного имени, по сути, если кому-нибудь понадобится вывести меня из игры, они всегда найдут куда ударить и, пожалуй, девушка, живущая со мной под одной крышей удобная мишень, а главное достаточно лёгкая. Я ведь не всегда буду рядом, точнее меня вообще практически никогда не будет рядом - я ночую дома раза два в неделю, если сильно повезёт. Так что, пока переезд движется без моего активного участия, а я вместо этого выступаю в роли очень болтливого философа. Пруэтт мрачно замолчал, уставившись на собственные руки, сжатые в замок - под конец Пруэтт стал ощущать реальную боль от собственного "рукопожатия". И как только невинная тема про переезд перешла в выливание ведра собственных вопросов без ответов на голову брату? Фабс усмехнулся, покачал головой, выбрасывая не прошенные рассуждения прочь до поры до времени, и поспешил встать, заминая ставший не слишком приятным разговор. Это, безусловно, было не вежливо и даже неправильно, но как показала практика он не был готов это обсуждать и размусоливать - одно дело представлять последствия в голове и думать, что делать. И совсем другое говорить это вслух, понимая, что каждого слова есть свой вес, а вся его речь тянет на целую гору булыжников. - Не бери в голову. Просто последнее время я слишком много думаю, а это, как ты знаешь совершенно не моё. Пойдём, пора. Пруэтт надел рюкзак и хлопнул по плечу Гидеона. И с каких пор он стал мастером заминать неудобные разговоры? Впрочем, век живи - век учись. - Вдоль реки, говоришь? Даже интересно, что нас ждёт в конце пути. Всматриваться в карту, перепроверяя брата, не было никакой нужды, так что Пруэтт, дождавшись пока Гидеон соберётся, подсобил ему с сундуком и пошагал вперёд, частенько оборачиваясь. Отчасти он жалел, что начал подобный разговор, понимая, что его размышления навряд ли останутся без внимания, а с другой стороны разве не семья его опора и уверенность в завтрашнем дне? Опора ли им я в таком случае? Фабиан устало улыбнулся своим мыслям и стал прислушиваться к шуму горной реки, заглушавшей не только все прочие звуки, но и его собственные мысли. Для себя Пруэтт решил, что самоедством он займётся как-нибудь в другой раз, а пока у него есть дела поважнее.
Дорога по прямой, да ещё и без сундука, после утренних нагрузок казалось манной небесной. Первое время рыжему и вовсе казалось, что ещё чуть-чуть и его ноги оторвутся от земли и он взлетит без помощи метлы, но это ощущения достаточно скоро исчезло. Тропинка была всё такой же извилистой, неровной, а шумящая горная река по левую руку и вовсе не внушала чувство безопасности, единственное радостью было отсутствие постоянного набора высоты, выматывающего и изнуряющего. Фабиан из в силу собственной любознательности осматривался вокруг, отмечая, что как и предполагалось, никаких построек на их пути не встретилось, только птицы, парящие в небе и какая-то неопознанная живность, в которой Фабиан не разбирался от слово совсем, но честно восхищённо прокомментировал их наличие. Судя по всему визит они собрались нанести самому настоящему мизантропу. Может оно и к лучшему - меньше людей, вероятно меньше проблем, ну по крайней мере аврору нравилось так думать.
Где-то к середине пути Фаб даже испытал что-то вроде сомнения в том, что они в результате найдут то, что должны, но предпочёл промолчать. С проблемами надо разбираться по мере их поступления, а пессимистичные настрои считать проблемой было по крайней мере глупо и совершенно не по-Пруэттовски. Надежду на скорую развязку рыжему внушил подозрительная точка, видневшаяся на горизонте, со временем увеличивающаяся в размерах и принимающая форму силуэта человеческого жилища. По мере приближения стало совершенно очевидно, что домыслы верны, а сама постройка не просто огромная, а прямо-таки грандиозная. Спустя ещё час ходьбы уже можно было разглядеть башенки, зубчатые стены и осознать, что перед ним вскоре предстанет самый настоящий замок. Вероятно поменьше Хогвартса, но на самом-то деле не нужно быть через меру впечатлительным человеком, чтобы невероятные постройки вроде любого самого мелкого замка вызывали восхищение. А вот расстояние, которое братьям пришлось пройти, с момента последнего привала, про место прибытия и вовсе говорить не хотелось, удручало. К моменту достижения цели солнце уже скрывалось за горизонтом.
- Ничего себе домик! Я б так жил. Пруэтт восхищённо присвистнул - издалека "домик" выглядел внушительным, но вблизи от восхищения перед мастерством неизвестного архитектора, по чьему замыслу было построено подобное сооружение, захватывало дух. Постройка была явно на века, а главное не выглядела заброшенной ни коим разом: тут тебе и гобелены, вывешенные на внешней стене, и витражные окна, и ворота в четыре человеческих роста... Постройка, конечно, не дотягивала размерами до всем известной школы магии и волшебства, выпускниками которой являлись оба Пруэтта, но оттого была не менее великолепна. - Чувствую себя мальчишкой - дух захватывает также как при виде Хогвартса. Но про него вы мне хотя бы писали, а тут! Пруэтт развёл руками и восхищённо качая головой, поспешил помочь брату опустить злосчастный сундук на землю, якобы случайно пнув его ногой в финале - мелочь, а приятно. - Думаю, стоит постучать, правда мне кажется нас могут и не услышать, учитывая размеры домика, но раз уж я обещал тебя научить импровизировать... У Фабиана редко дело расходилось со словом, так что уведомив брата, что он планирует сделать, тот повернулся к двери, если нечто больше его в пять раз можно было так назвать, и не без помощи магии пяток раз ударил огромным кольцом в ворота. Завершив с актом своего вандализма, Фабиан отступил назад. - А теперь ждём, хотя нет! Подмигнув Гидеону, Фабиан засуетился, доставая из рюкзака завернутое нечто и, шумно выдохнув и мысленно взмолившись, чтобы там было что-то, чьё назначение будет проняно с первого раза, а не после долгих обсуждения, а что собственно оказалось у него в руках, принялся разворачивать тряпку: - Должны же мы знать, чем собираемся потчевать хозяев. Собственные слова звучали как попытка оправдаться, хотя в общем-то было не за что.